Замерзшие: 5 месяцев в снегах Гренландии - Митчелл Зукофф

Оценив эту нетривиальную придумку, Джетта Диско, специалист Береговой охраны по связям с общественностью, изобрела универсальный слоган, вдохновляющий на решение любого рода задач: «Спроси себя, что в этом случае сделал бы Уиджи?»

Итак, команда по перемещению насоса собралась возле руководителя работ, ожидая указаний, и начала движения к точке А. Мы все были одеты тепло и многослойно, не забыли шапки и перчатки, в то время как Уиджи стоял с непокрытой головой и голыми руками. На нем были утепленные черные брюки, черный и свитер и его знаменитые фирменные оранжевые ботинки. Он полагал, что в Гренландии сейчас не так уж и холодно. Вполне объяснимая позиция для человека, который несколько месяцев выкапывал из-подо льда «Девушку с ледника». Все сошлись во мнении, что Уиджи, проведший за полярным кругом очень долго, уже наполовину превратился в белого медведя.

Подбадривая себя криками: «Растопим эти чертовы льды!» – мы двинулись вперед. Совместными усилиями команды North South Polar и Береговой охраны насос сдвинули с места. Мы толкали его в горку очень быстро, почти бегом, а когда остановились передохнуть, я рассказал историю о том, как в нескольких километрах отсюда семьдесят лет назад Кларенс Уидел провалился в скрытую расселину. Наверное, я выбрал не самое подходящее место и время для этого повествования. К счастью, нам удалось благополучно добраться по леднику до точки поиска, хотя по дороге пришлось пересечь как минимум пять ледяных мостков над трещинами.

У точки А все наконец перевели дух, а Уиджи сразу взялся за дело: завел двигатель, подготовил шланги, проделал отверстие, чтобы подавать туда воду. Обычно при использовании Hotsy на конец шланга с горячей водой надевают мощный распылитель. Но на этот раз вместо него насадили трехметровую стальную трубу черного цвета. На ее конец привинтили заостренный блестящий наконечник, который врезался в лед. Через него подавалась вода, которая должна была слой за слоем растопить шахту диаметром пятнадцать сантиметров. На то, чтобы добраться до глубины в пятнадцать-восемнадцать метров, должно было уйти минут сорок пять. Пока Уиджи работал, нам всем было нечего делать, оставалось только ждать, не обнаружится ли на глубине что-нибудь.

Лу тем временем вернулся в базовый лагерь: ему было чем заняться. Перебирая вещи в сумке, он нашел маленький блестящий шарик, который навинчивается на верхушку флагштока. Когда Лу машинально перекатывал его в руке, шарик заметила Джетта. Она рассказала, что среди военных бытует легенда, будто внутрь такого шарика принято прятать спичку и пулю. И то, и другое готовится на случай поражения в сражении: с помощью спички командир поджигает знамя, чтобы оно не досталось врагу, а пулю пускает себе в висок.

Протапливая несколько шахт в районе точки А, Уиджи поведал мне многое о малоизвестном искусстве сверления дырок в леднике. Наконец мы спустили в готовые отверстия камеру Альберто, надеясь найти хоть какие-то следы биплана. Изображение выводилось на двадцатидюймовый экран, который Альберто вмонтировал в небольшой кейс фирмы Pelican. Мы все столпились вокруг него. «Трансляция» несколько напоминала колоноскопию, но в данном случае все очень надеялись обнаружить инородное тело.

Однако во всех отверстиях было пусто – один лишь лед. Уиджи не унывал: указания радара могли быть неточными, и замеченная аномалия может находиться в полуметре правее или левее от той или иной шахты. Он бы, наверное, решил сделать еще несколько скважин, если бы не заметил один неприятный факт. Поначалу вода стояла в шахте, но когда достигала определенной глубины, то внезапно исчезала. Для нас это было загадкой, но Уиджи понимал: под толстой ледниковой коркой имеются обширные пустоты. Видимо, они и отображались при сканировании как аномалии. Яана ведь говорила, что это может быть просто «воздушный карман». Именно такой неутешительный вывод сделал Уиджи и передал его по рации в базовый лагерь.

Та же история повторилась при проверке еще одной аномалии. Мы оставили насос на леднике и поплелись обратно.

Чуть позже в тот же день Уиджи помогал Джиму тестировать магнитометр. Для начала они спрятали метровый кусок стальной арматуры в неглубокую скважину между нашими спальными палатками, после чего попросили Терри попробовать отыскать его с помощью прибора. До этого попробовали таким же образом проверить простой металлодетектор, подобный тем, которыми пользуются собиратели мелочи на пляжах и черные археологи. Этот прибор не сработал.

Терри долго ходила туда-сюда с магнитометром за спиной и внимательно смотрела на маленький экран, привешенный к поясу. В одном месте она зарегистрировала слабый сигнал, но совсем не там, где был спрятан объект. В общем, еще одна проверка провалилась. Терри, правда, сказала, что двигатель самолета должен дать куда более определенный отклик. Но Джима это не утешило, и он ушел, сокрушенно качая головой.

Возможностей для обнаружения биплана у нас оставалось немного, равно как и времени.

Джим, Лу, Джетта, Яана и я отправились к скалам, чтобы еще раз посмотреть на местность, где должна была располагаться указанная Бальхеном точка Х. Джим по-прежнему надеялся, что «Грумман дак» покоится именно здесь. Он снова и снова пытался представить себе выбранный Притчардом маршрут. Яана прошла с радаром весь район вокруг точки Essex-3 – сильно изрезанную расселинами территорию, довольно близко расположенную от указанного Бальхеном места. И снова ничего. Еще одна «перспективная точка» оказалась «бесперспективной».

Улучив момент, когда другие не услышат его, Джим произнес:

– Начинаю думать, что нам придется вернуться ни с чем.

Вечером я застал Лу лежащим скрючившимся в спальном мешке: его и без того больные колени ныли. В руках он крутил небольшой блестящий шарик, который нужно насадить на флагшток.

– Даже не думай! – предупредил его я.

– Не беспокойся, я еще не сдался, – ответил он.

На следующий день с помощью ребят из команды безопасности он водрузил шарик на положенное место.

Планируя вечером задачи на следующий день, Лу и Джим сошлись во мнении, что нет смысла дальше исследовать точки Essex-1, Essex-2 и Essex-3, а также А, В и К. Еще недавно они казались наиболее перспективными участками для поисков, но теперь их можно было сравнить с пересохшими колодцами. Ближайшим утром Терри предстояло пройти с магнитометром мало значимую точку О, расположенную на снежном склоне между Essex-2 и Essex-3. Яана не могла сделать однозначных выводов по данным радара из этой местности, потому что было известно, что там много скрытых расселин. Проверить этот участок с помощью магнитометрии надо было, скорее, для галочки. Надежды найти там что-то изначально были невелики.

Таким образом выходило, что, несмотря на потерю времени из-за некорректной работы GPS, экспедиция 2012 года по поиску биплана за неделю проверит восемь участков, на один больше, чем было оговорено в контракте, заключенном Береговой охраной с компанией North South Polar.

Погода начала портиться. Стало холоднее, а из аэропорта в Кулусуке поступали сообщения о приближающемся урагане. В нашем распоряжении было не более двух или трех дней, а потом надо будет эвакуироваться. Джим решил, что не остается ничего другого, кроме как исследовать самый далекий участок, указанный CRREL – точку N, расположенную в полутора километрах дальше Essex-3.

Когда Лу склонился над картой в штабной палатке, у него возникла идея. Он заметил, что недавно обнаруженная аномалия в точке N находится неподалеку от еще двух участков. Координаты одного из них передали ему в JPAC, the Joint POW/MIA Accounting Command, а другой был взят из отчета о крушении «PN9E», написанного в 1943 году. Если Яана отправится к точке N, она может заодно проверить и два этих места. Координаты, взятые из исторического документа, условно назвали точкой BW-1, так как отчет о катастрофе был составлен на базе «Блюи Вест-1».

Лу понимал, что эта точка совсем призрачная, наверное, самая малоперспективная из всех, что были отработаны до этого дня. Ни в районе, указанном JPAC, ни в BW-1 авиарадары ни разу не засекли никаких возможных аномалий. Поэтому эти участки и не включили в список приоритетных мест поиска. Кроме того, достоверность указания координат в отчете давно взывала сомнение у военных историков.

Но терять нам было нечего, и мы решили проверить эти свидетельства.

Мои мечты о том, чтобы отыскать биплан, похоже, окончательно были разрушены. И я отправился в спальную часть лагеря, чтобы забраться в палатку и уснуть. Но по пути встретил Джона, который зазвал меня на необычную ночную прогулку по леднику в составе команды по обеспечению безопасности. Кроме нас с Джоном в связке были также Фрэнк, Мишель и Яана (она целый день бродила по снежным просторам с радаром, но при этом и ночью была не прочь пройтись по тем же местам).

Вооружившись ледорубами, мы отправились при лунном свете к участку Essex-1, где чуть раньше Джон обнаружил интересную расселину, которую хотел обследовать. Мы шли, переговариваясь и перебрасываясь шутками. Тяжелое чувство, связанное с провалом экспедиции, отошло на второй план: его просто на время заслонили другие эмоции.